Санта не умрёт, пока я на дежурстве!
Можете закидать меня банками из под кока-колы или ещё какого-нибудь ягуара, но мне на полном серьёзе нравились (нравятся?) первые два фильма про Гарольда и Кумара. Нравятся за здоровую (блин, нездоровую?) идиотию, шутки про травку и укурышей, почему-то интересный сюжет и ситуативный юмор. Нет, конечно, и в первых двух частях есть шутки, которыми даже мне сложновато проникнуться, но в целом то есть два вполне достойных фильма. Смотрел с удовольствием и даже не думаю строить из себя эстета и водить носом.
От «Рождества», потому, ожидал не в пример больше, чем в итоге получил. Во-первых, юмор – который стал на порядок более пробивным и предсказуемым. Шут бы с ним, но он стал и на порядок менее смешным. Увы, ну никак не могу я смеяться над накуренным ребенком, матерящимися русскими бандитами, обломами на любовном фронте (за этим и вовсе можно «Американского пирога» отведать) и примерзшим к обледенелой поверхности мужским половым, простите, членом. Гарольд и Кумар никогда не были сильны в интеллектуальном юморе, да и не стремились играть на этом поле, но в этот раз они еще и очевидно проигрывают домашнюю игру. И даже новая пассия Кумара проигрывает мешку травки из то ли первой, то ли второй части трилогии.
Смешные моменты разной степени забавности, тем не менее, тоже находятся. Но плотности юмора здесь явно недостаточно для того, чтобы заставить зрителя остервенело ржать в течение всего фильма. Так, пару раз улыбает здесь и там, потом еще вот здесь и вот тут, но… В общем, что-то не то. Что-то не так, как хотелось бы. Уж извините, но накуренный президент США был персонажем куда более смешным, чем накуренный ребёнок.
Вердикт? Если вам понравились первые две части, да и если вы при этом любите «тупые американские комедии про траву и тёлок» (я вот люблю, например), то смотреть можно. Как представитель этого жанра, фильм не так уж и плох, хоть и на порядок слабее своих предшественников. Ценителям же высокого комедийного искусства просьба не заморачиваться, а пойти лучше почитать книжку-другую всё того же обожаемого Пратчетта.
